Ржев литературный

«Котелок». Рассказ.

Осенью в один из выходных дней мы с приятелем, заядлым грибником, шли с опушки реденького леса к остановке автобуса, который часа через полтора должен был увезти нас в город.
Неожиданно подул резкий ветер и дробно застучали по опавшей листве крупные капли дождя. До остановки было еще далеко, и мы решили переждать непогоду у кого-нибудь в деревне.
Постучали в крайний дом. Хозяйка — круглолицая, небольшого роста старушка - в душегрейке и сером сарафане, поверх которого был надет видавший виды фартук, пожалела нас и пустила в избу.
Некоторое время спустя мы сидели за столом в жарко натопленной кухоньке и, обжигая губы, пили горячий чай с душистым вареньем. Баба Поля - так она себя назвала - расспрашивала о городском житье-бытье, и мой словоохотливый товарищ ей отвечал.
Я слушал их неторопливую беседу, а сам внимательно рассматривал то, что окружало меня. На стене висели старые, пожелтевшие от времени фотографии, в углу комнаты - медная лампадка с почерневшей иконкой, а у большой русской печки стоял рогатый ухват. Естественно, что все это — привычное для крестьянина - необычно для городского жителя, волей случая попавшего в деревенскую избу.
Неожиданно я обратил внимание на цветущую герань, стоявшую на подоконнике. Росла она в круглом солдатском котелке времен прошедшей войны. Дужки у котелка не было, и бок в одном месте был немного помят...
— Откуда он у вас? — спросил я, указывая на котелок.
Баба Поля отодвинула от себя недопитую чашку с чаем, глубоко вздохнула и, глядя куда-то за окно, начала рассказывать:
— В войну сильные здесь бои были. Передовая почитай что рядом, по Волге проходила. Через деревню много нашего войска шло... Однажды зашел в избу солдат и просит воды попить. Я на него глянула, вижу: щеки ввалившиеся, сам худой, усталый, говорю ему: «Что попить, тебе поесть бы надо». Ставлю на стол чугунок с картошкой, ломоть хлеба кладу. Сел он тогда, есть стал. Я напротив сижу, смотрю на него, сердешного. А как поел он, значит, и говорит: «Спасибо тебе, родимая, за хлеб-соль. Только нечем мне тебя отблагодарить. Разве что ...». Отстегнул он от ремня котелок свой солдатский и мне подает. Вот, мол, возьми... «В бой я нынче иду. Если убьют, пропадет... А тебе, может, и сгодится...». Пилотку надел, винтовку взял и ушел. И как звать его, и откуда он родом, не сказал...
С тех пор я его больше не встречала. И среди раненых, что с передовой в санбат доставляли, его не было. Я полы там каждый день мыла, видела...
А котелок сохранился. Цветок в него хороший посадила, пусть растет.
Она замолчала. Молчали и мы. Дождь за окном приутих...
До сих пор помнится мне тот случайный разговор под перестук дождя.
...Идут годы. Все больший отрезок времени отделяет нас от войны... Но свято хранят еще люди воспоминания о тех солдатах, которые уже никогда не вернутся.
И живет в небольшой деревушке под Ржевом старая женщина, которая помнит одного из них.
И котелок как память о нем.
И герань цветет...

Юрий Ворожейкин. Котелок // Город над Волгой. Ржевский литературно-исторический альманах. Выпуск первый. Проза. – Тверь, 2006. – С. 91-92.